15 февраля, 2018 
adminGWP фoтo: Влaдимир Бaшкирoв
— Сeргeй, кaк сeгoдня oбстoят дeлa с пoдгoтoвкoй рoссийскиx пилoтoв?
— В сoвeтскoe врeмя к пoдгoтoвкe пилoтoв пoдxoдили кудa бoлee oтвeтствeннo. Чтoбы пoпaсть нa тaк нaзывaeмый бoльшoй сaмoлeт, дoпустим, Ил-96 или Ту-154 ,нужнo былo прoйти все этапы обучения.
Начинали с «кукрузников» и, не спеша, летали на самолетах сначала 3-го класса (Ан-24, Ан-26) потом 4-го (Ту-154 Ил-86, Ил-96).
Что сейчас происходит? У меня есть информация, что недавно так называемые «купцы» от авиакомпании, которую называть не буду, поехали в Ульяновское училище, чтобы пригласить будущих выпускников стать пилотами на самолете Боинг 747 — на лайнере, который весит под 500 тонн и перевозит до 400 пассажиров. Это нормально? Можно только «порадоваться», что наша страна может позволить себе такой самолет первоначального обучения, как Боинг-747…
— Что значит «самолет первоначального обучения»?
— Когда я еще был студентом, на втором курсе в учебной программе появлялся самолет первоначального обучения. Для чего он нужен? Чтобы просто понять молодому человеку что такое авиация, что такое воздух, и так далее.
Только на четвертом курсе вводился выпускной самолет — это тот самолет, на котором ты будешь летать в производстве. Например, в Кировограде было большое училище гражданской авиации, которое выпускало пилотов Ан-24, в Актюбинске выпускали пилотов Як-40, в летных училищах в Бугуруслане и Сасове — Ан-2. Государство экономило бюджет, выпуская готовых пилотов конкретных типов самолета.
Если пилот и дальше хотел совершенствоваться в профессии — он шел учиться дальше. В советское время было нереально стать командиром большого лайнера без высшего образования в Академии гражданской авиации в Питере или в Москве.
— Были разговоры, что в Ульяновском училище остался чуть ли не один учебный самолет…
— Может не один, но точно не столько, сколько их было в советское время. И этого, конечно, не хватает, чтобы качественно учить молодых специалистов. Даже если в училище три самолета, для 700 студентов это мизер.
— Что с преподавательским составом?
— Да его почти нет. Преподают в основном пенсионеры — преподавательский состав на 90 процентов — люди давно не летающие. Чему они могут научить будущих летчиков? В разбившемся самолете как пассажир летел заслуженный летчик Борис Кармалеев. Летел читать лекции о безопасности полетов. Ему было 79 лет…
— Почему нет молодых и опытных пилотов среди преподавательского состава?
— Потому что никто не пойдет работать за 10 тысяч рублей…Опытный командир будет до последнего летать — потому что у него зарплата совершенно другого уровня. Сегодня учат те, кому просто неохота сидеть на пенсии.
— У второго пилота Сергея Гамбаряна был налет 812 часов, а у командира Валерия Губанова — пять тысяч часов — это много или мало?
— 812 часов — это, скажем, год очень интенсивных полетов. А 5 тысяч часов — налет довольно солидный. Но сегодня, как видим, часы налета ни о чем не говорят — можно закончить пять курсов, налетав несколько десятков часов, и стать вторым пилотом на Боинге.
— Как в случае со вторым пилотом разбившегося в Подмосковье самолета, можно было пойти учиться, скажем, в 30 лет?
— Нет, раньше были четкие возрастные лимиты. Переучиться на другой тип самолета можно было до 45 лет, в училище принимали строго до 27 лет. Сегодня, как видим, можно ремонтировать машины, а завтра пойти и стать хирургом…И, к сожалению, это не единичный случай.
Я знаю многих пилотов, которые переучивались из штурманов и бортинженеров и в 40, и в 50 лет. Авиакатастрофы, к сожалению, будут продолжаться до тех пор, пока не будет введена персональная ответственность руководящего состава. Катастрофы будут продолжаться, пока в том же Управлении летной эксплуатации Росавиации за подготовку пилотов отвечает бывший учитель географии и человек, хоть и окончивший Ульяновское училище, но ни дня не летавший…
Читайте материал: «Смертоносная снежинка: МАК нашел причину крушения Ан-148»
Опубликовано в рубрике